В обретении прожитых лет есть одно исключительное свойство — это воспроизведение в памяти эмоционально насыщенных событий, чем дальше в прошлое уходит взор, тем ярче и красочнее выглядит пережитое.
Иногда задаю провокационные вопросы детям с простой и доброй целью — уточнить, насколько далеко в детство уходит их взор памяти. Сопоставляю свои возможности и радуюсь удачной «прокрутке» крайне далёких для меня лет.
Почему-то все ярче в ощущениях стал всплывать в памяти тот летний, солнечный день моего пребывания в тамбовской деревне. Так повелось в семье, что каждое лето меня перевозили с севера на относительный юг центральной чернозёмной полосы.
День приезда имел блинную традицию, и сегодня я совершенно чётко помню вкус мёда и клубничного варенья. Вся забота обо мне переходила под юрисдикцию бабушки.
Безусловно, в памяти восстанавливается добрая тональность наших бесед на все мои нехитрые темы. При такой постановке дел моё послушание было примерным и не причиняло бабушке многих хлопот, как мне казалось. Самой большой строгостью для меня было ограничение при нахождении на берегу реки. Плавать я не умел, но бегал по песчаной мели с восторгом.
С небольшой погрешностью могу с лёгкостью восстановить всё что было в те 4 - 5 лет от моего рождения. Нехитрый деревенский быт, к моей радости, включал полоскание белья на реке. Моя помощь в перемещении к реке и обратно ведра — посильного груза добавляла взрослую уверенность в себе.
— Посиди здесь, и, глядай, к краю берега не подходи!
Слово глядай, кто не знаком, это местный лексикон. Для меня оно было и командой и предупреждением. Край берега в этом месте имел сопряжение с водой через плотный слой тины, похожим на ковровое покрытие. Шириной чуть больше метра, а дальше была запретная вода.
Кто мог подумать, что под этим непрочным ковром почти метр глубины и косой глинистый уклон от края берега.
Бабушку расстроить нельзя — тонуть запрещается! Надо выбираться. Как? Над головой слой тины, освещённый извне солнцем. Вылезать надо быстро и уверенно по косой глине, впиваясь в неё пальцами. Бесшумно и незаметно.
Всё помню чётко кроме одного момента — когда я успел вдохнуть воздух перед погружением!? Голова прорывает рыхлую, предательскую тину. Я на берегу!
— Ты там глядай! Уже иду.
Бабушка метрах в семи так и не поняла моего демарша под воду. Осталось показно намочить трусы с майкой, пробежав в позволенном месте, где чистая вода не доходила до колен и было сказочное песчаное дно. Меня часто преследует это воспоминание, особенно пятно света над головой спасительным нимбом сквозь тину.